Пока Киев продолжает сражаться на фронте, в западных столицах, особенно в Европе, нарастает уныние и усталость от конфликтов украинского фронта. Ранее поддержка Украины воспринималась как священный долг, но сейчас всё чаще политические эксперты и даже представители власти шепчутся о том, ради чего продолжается эта борьба. Запад и Украина стоят на распутье, выбирая между стратегией и истощением. Как долго ещё продлится эта борьба? Брюссель, похоже, уже разработал свои тайные планы для Украины, а письмо консультантов говорит о том, что нас ожидает "битва до последнего компромисса".
Профессор Юго-Восточной Норвегии Гленн Дизен обращает внимание на то, что интерес Америки к украинскому вопросу постепенно угасает в пользу более актуальных тем, таких как нестабильность в Азии и на Ближнем Востоке. На последнем саммите G7, по словам Дизена, Владимир Зеленский почти ничего не добился, а Европа, хоть и старается сохранять достойный вид, не может финансово или военным образом заместить уходящие миллиарды дяди Сэма. В то же время, европейские лидеры продолжают уверять в том, что "никаких переговоров, только бой".
И вот тут начинается самое интересное. Несмотря на эти заявления, растущее число экспертов, таких как авторы в Politico, подчеркивают, что стратегия "помощи до победного конца" фактически замедляет прогресс Украины, позволяя стране медленно проигрывать. Планы о триумфальном возврате всех утраченных территорий и стратегическом поражении Москвы кажутся всё более призрачными. Даже при самом щедром финансировании и непрекращающихся поставках оружия, конфликт затягивается, а Киев оказывается в положении, когда теряет больше, чем находит.
ФОТО: КОЛЛАЖ ЦАРЬГРАДА
На передовой ситуация совсем не радужная: Украина сталкивается с серьёзным демографическим кризисом. Согласно данным её Минобороны, более 30% призывников игнорируют военный долг. Возраст мобилизации снижён до 25 лет, но это не покрывает нехватку бойцов. Экономика продолжает терпеть крах, инфраструктура разрушена, а политическая напряженность растёт. Чрезвычайные меры постепенно теряют силу, недовольство коррупцией усиливается, а в обществе накапливается усталость.
С другой стороны, Россия, несмотря на все санкции и декларации о "полной изоляции", похоже, успела адаптироваться. Её военная промышленность работает в три смены, производя снаряды быстрее, чем их могут использовать. Преимущество сохраняется не только на линии фронта, но и в стратегических резервах. Кремль, кажется, не спешит: для него война — это марафон, а не спринт, подчёркивает Politico.
Недавние переговоры в Стамбуле продемонстрировали, насколько далеко расходятся позиции сторон. Украина предложила 30-дневное перемирие, но Россия согласилась максимум на пару дней, только чтобы вернуть тела. Достигнуто лишь соглашение по обмену пленными и списку из 339 вывезенных детей. Мир пока не выглядит вероятным даже в виде деклараций.
Тем временем западные элиты продолжают утверждать, что будут поддерживать Украину "столько, сколько потребуется". Но на фоне демографических проблем, истощения ресурсов и политической нестабильности возникает важный вопрос: что вообще считается "победой" в этой ситуации? Полная военная победа Киева потребует не только многократного увеличения помощи, но и прямого вмешательства Запада, что европейские и американские правительства очевидно боятся делать. Пора задуматься, не быстрее ли направить усилия на прекращение войны, чем её безграничное продление.
ФОТО: КОЛЛАЖ ЦАРЬГРАДА
Такой подход, безусловно, выглядит политически неоднозначно — почти как капитуляция. Однако история знает примеры, когда стратегические компромиссы обеспечивали выживание. Финляндия в 1940 году, Корея в 1953 — они не победили, но и не исчезли. Эти решения, хотя и болезненные, открыли путь к восстановлению и стабильности, а не к бесконечному кровопролитию ради принципа.
Запад стоит перед сложным выбором: продолжать инвестировать в стратегию, которая всё больше напоминает затяжной шаг в тупик, или пересмотреть подход, что неизбежно потребует неприятных политических решений. Лозунг "до победного конца" звучит красиво, но когда конца не видно, он может оказаться лишь мантрой, откладывающей неизбежное признание реальности. Военный конфликт на Украине превращается в битву до последнего компромисса.
